12.
Лоскутов Ю.В.
(04.01.2003 20:26)
0  
Уважаемый Игорь Михайлович!
С большим интересом познакомился с Вашими работами. Приятно отметить, что нас с Вами объединяет столь редкий сегодня интерес к фундаментальным проблемам философии, а также стремление к философской рациональности и к философской научности (не говоря уже о нашем общем неприятии всякого рода редукционизма).
Однако мы с Вами вряд ли сможем скооперироваться в работе по становлению философии в качестве науки. И на это есть довольно серьезные причины.
Первая причина носит формальный, но тем не менее важный характер. Я как философ представляю не только самого себя, но и определённую философскую традицию, и при этом именно научную философскую традицию. (Вместе с тем, я не ретроград, поскольку ставлю вопрос о необходимости смены научных парадигм в философии). Точнее, я представляю марксистское течение в философии (удовлетворяющее, кстати, всем известным критериям научности, кроме Ваших). Таким образом, философия как наука возникла уже давно (примерно в одно время с возникновением социологии и психологии). Давно сформировалось и философское научное сообщество. (Замечу, что помимо марксизма вполне научными течениями в философии, пусть и не столь разработанными, являются: философия неофрейдизма, некоторые варианты философии русского космизма, а также (во многом философская) теория постиндустриального общества. Каким таким критериям научности удовлетворяют любимые Вами Кант и Гуссерль, мне неизвестно). Отсюда следует, что в научной философии, как и в любой давно существующей науке, уже есть теоретические наработки, которые делают бессмысленным и ненаучным любое "изобретение вечного двигателя", т.е. полное перечёркивание этих наработок, чем Вы и занимаетесь. Ваше воистину гегелевское самомнение как раз и выдает в Вас дилетанта (в чём Вы и сами честно признаётесь). Хотя Вы, конечно, отнюдь не графоман (в чём Вы признаётесь также), и если бы не Ваша претензия на сугубую исключительность и сугубую оригинальность (выражающаяся в содержании Ваших мыслей), то Вас, пожалуй, следовало бы признать профессионалом, ученым-философом в независимости от характера Вашего образования и наличия ученой степени (хотя и то, и другое Вы почему-то скрываете от общественности). На мой взгляд, занятие любой наукой всё-таки предполагает наличие профессионализма, иначе это уже не наука, а так, хобби. Неизбежные противоречия в научных теориях разрешаются в рамках самой науки, на почве профессионализма, а не за рамками науки, на почве дилетантизма.
А теперь по существу. Поскольку Вы резко нападаете на то течение в философии, к которому я принадлежу, между нами не могут не существовать серьезные теоретические разногласия, причем настолько глубокие, что прежде всего именно они (а не просто сам факт Вашего противостояния научному сообществу) дают мне право не только поспорить с Вами, но и усомниться в реальности научного статуса Вашей философской системы.
И здесь, прежде всего, следует указать на то, что мы с Вами совершенно по-разному представляем объект науки вообще и объект философии как науки в частности. С Вашей точки зрения, анализ объектов сознания составляет сущность научного познания: "поскольку мы не имеем знания о том, что действительно происходит за границей, которая отделяет субъекта и непознаваемую непосредственно вещь-в-себе, то единственно чем мы можем обладать, так это только результатами отражения психических реакций, то есть знаниями, которые применительно к конкретной ситуации дают сетку, матрицу возможного наступления событий. То есть, единственно, чем мы действительно обладаем, так это возможностью ориентироваться в этих реакциях, и предугадывать их и направлять их для получения определенного результата". Таким образом, Вы вводите в научную картину мира образы алкогольного и наркотического бреда (всяких чертей и прочее), которые есть не что иное как "результаты отражения психических реакций", а также различные результаты проявления феномена кажимости (так, долгое время "результатом отражения психических реакций" людей было непоколебимое убеждение в том, что Солнце обращается вокруг неподвижной Земли). Таким образом, не исключено, что все различия между "объективной" и "реалистической" "феноменологиями" сводятся (применяя сравнение Ленина) просто к различиям между верой в желтого черта и верой в зеленого черта. Объектом любой частной науки (кроме психологии и примыкающих к ней дисциплин) служит та или иная объективная реальность, а вовсе не субъективная реальность, и в том числе не кажимость и галлюцинации. Впрочем, представления об объективности у Вас довольно специфичны. Вы утверждаете: "мы не лишаем само знание его объективного содержания, то есть его индивидуальности и его специфичности относительно каждого свойства, того или иного объекта, каковые раскрываются только посредством научной практики". Т.е. адекватное, со всеми индивидуальными подробностями, описание зеленого черта (желательно в динамике экспериментального увеличения алкогольной дозы) дает нам право на внесение его в список млекопитающих или уж сразу в список разумных существ? С точки зрения диалектического материализма (которую необходимо учитывать, критикуя его), объективное - это существующее вне и независимо от сознания (а зачастую и до сознания). (Путаница между понятиями "объективное" и "объектное", возникшая у части советских философов, не должна никого сбивать с толку). Таким образом, для меня (и далеко не только для меня) объект (и соответственно предмет) любой частной науки (кроме психологии и примыкающих к ней дисциплин) объективен, а для Вас - всецело субъективен, что бы Вы ни говорили о Вашей "объективности". Таким образом, и объект философии для меня по преимуществу объективен, а для Вас - субъективен. Вовсе не понятие субстанции, а как раз понятие "вещь-в-себе" является лже-понятием (по крайней мере в его кантовской интерпретации и в интерпретациях, близких к Канту), ибо существование непознаваемой вещи-в-себе полностью опровергается человеческой практикой (Энгельс, допустим, приводит удачный пример - получение ализарина сначала исключительно из природных источников, а затем и путем химического синтеза, так как формула ализарина с некоторого времени отнюдь не есть "вещь-в-себе" для химиков). Таким образом, "вещь-в-себе" - это глупая насмешка не только над практикой, но и над наукой (тем более современной), и поэтому данное лже-понятие должно быть исключено из любого варианта НАУЧНОЙ философии.
Однако, Вы, конечно, правильно ставите проблему, когда пишете: "Для начала следует осознать, что вся информация, которую наше сознание получает в качестве некоего потока образов, не может быть непосредственным познанием сущности того, что происходит в действительности. Если бы это было возможно, то отпала бы сама необходимость в познании как таковом. И действительно: зачем что-либо познавать, если знание об этом дается прямо, непосредственно. Но если для получения знания требуется процедура интерпретации, то, следовательно, существует промежуточное звено, и знание о мире получается опосредованно". Но далее Вы указываете: "Таким посредником являются объекты сознания, которые образуются в процессе взаимодействия человека с Миром". Так вот, не столько объекты сознания, сколько практика выступает таким посредником. Например, только благодаря практике путешествий наука знает, что Земля не плоская. Современная наука - это наука, экспериментирующая везде, где это возможно и приемлемо, иначе и быть не может. При этом практика, носящая объективный характер, в силу этого постоянно "редактирует" содержание сознания. Последнее - это во многом "кривое зеркало", поэтому среди объектов сознания человека много всякого "мусора", и если наука не будет фильтровать этот "мусор", она долго не протянет.
Как же должна фильтровать этот "мусор" философия? Роль практики здесь опосредована, роль логики непосредственна. Именно поэтому научная философия, чтобы не отрываться от научной практики, должна зависеть от эмпирической базы частных наук, по преимуществу из которой она и должна получать материал для своих размышлений. И при этом Вы хорошо понимаете равноправие частных наук, и это выражается в том, что, как мне кажется, Вы адекватно понимаете феномен научной точности: "При всем различии, например, языков общественных наук и языков наук естественных в обоих случаях сущность и результат передачи смысла описываемого явления будет адекватен собственному объекту описания и потому может считаться точным, не смотря на все отличие используемых механизмов. Поэтому нет никакой разницы между математическими средствами языка и образными, описательными, присущими гуманитарным наукам. Все их отличие объясняется различием описываемого материала, а не глубиной их якобы существующей универсализации". Я бы только добавил, что язык науки способствует не только точному описанию, но и точному объяснению. Однако далее Вы добавляете: "По этой же причине и не возможно свести философские определения к формульным, протокольным высказываниям и разложить их на логические цепочки". Но у философии, существующей в качестве науки, есть свой собственный "описываемый материал", свой собственный научный язык и, конечно, своя специфическая точность - и в силу этого у нее есть своя специфическая научная логика (вообще логика любой науки довольно специфична, ибо зависит от особенностей предмета науки), основывающаяся, кстати, не столько на формальной, сколько на диалектической логике. В силу данного обстоятельства философские "логические цепочки" носят довольно специфический характер, но они реально существуют в научной философии, и при этом весьма часто бывают логически корректными, т.е. точными. От чего же зависит эта точность?
Вы указываете, что "определение содержания философских свойств – есть не малая проблема, которая за все время существования философия так и не была удовлетворительно решена. Но и здесь сама процедура определения не отличается от таковой в точных науках". В том-то и дело, что отличается. Любая частная наука (включая точные науки) имеет дело только с конечным и частным, философия же - с единством конечного и бесконечного, частного и всеобщего. Философское ЗНАНИЕ - это знание прежде всего о бесконечном и всеобщем. Во многом от учета этого фактора зависит специфическая точность философии как науки.
Даже любимый Вами Кант полагал, что мысль о бесконечности мира неопровержима (пусть и недоказуема), а в диалектическом материализме эта мысль считается доказанной. Вы, как мне кажется, несколько недооцениваете фактор бесконечности: "новое свойство должно быть зафиксировано. Поэтому из массы признаков, характеризующих его, выбираются не просто существенные, не просто те, которые указывают на его отличие от других, а те, что отражают практическую составляющую действия, проявления данного свойства. Наиболее значимыми, подходящими для таких целей могу быть только признаки, указывающие на начало действия свойства и на его завершение (!!!)". Так вот, когда начинает действовать "свойство" объективной реальности, и когда оно завершает своё действие? Когда начинаются и завершаются системность и движение? Правильный ответ - никогда. Хотя Вы и пишете о "переходе объекта из материального состояния в подвижное", но где Вы видели материю без движения, а движение - без материи?
По причине своей всеобщности философские категории носят предельный характер - по крайней мере основные из них невозможно определить через ближайший род и видовое отличие (т.е. с помощью любимой Вами классификации). Так, Ленин определяет материю (как объективную реальность) через её противопоставление своему атрибуту - сознанию (отнюдь онтологически не уравнивая их). Так начинается система категорий диалектического материализма. (А как Вы ещё определите сущность бесконечной реальности? От какой ещё сущности можно отличить эту сущность? Ведь вне этой реальности ничего нет, потому что отсутствует само это "вне"). И в дальнейшем категории в этой системе выводятся друг из друга. Можно (и нужно) их выводить логически корректно, можно (но не нужно) выводить их логически некорректно (скажем, в системе Гегеля можно найти множество примеров и того, и другого). Но Вы выступаете против самого принципа выведения философских категорий друг из друга.
Вы пишете в обоснование принципа невыводимости: "Если объектом частнонаучного исследования становится всегда область явлений ограниченная каким-нибудь общим для всех исследуемых объектов свойством, что приводит к организации теории по иерархическому принципу степени общности свойств, где на самом верху находится наифундаментальнейшее (не даром же исследователи всегда ищут наипростейшее отношение, которое определяют как первичную сущность исследуемых процессов, их «клеточку»), то есть присущее всем, что и служит единственной причиной их совместного рассмотрения, а на нижних ступенях, и подступеньках, располагаются свойства меньшей всеобщности, – то в отличие от системы частнонаучного знания, философия рассматривает весь объект в целом, и уже поэтому у нее в принципе не может быть одного самого общего для всех исследуемых объектов свойства". Насколько я Вас понимаю, Вы обосновываете невыводимость философских категорий тем, что все они обладают одной степенью общности, в то время как в прочих науках категории выводятся одна из другой по причине их различной степени общности. Однако философские категории отличаются тем, что они выводятся друг из друга не по признаку общности (т.е. они соотносятся не как общее и частное), а по признаку содержательности (т.е. содержание одной категории включено в содержание другой).
Однако и с идеей различной содержательности философских категорий (если они, конечно, действительно категории, а не лже-категории) Вы вряд ли согласитесь, ибо Вы утверждаете, что в философии различные части мира не следует противопоставлять друг другу в качестве неравноправных, что они "бытийственно однородны", и что проблема отношения сознания к материи (или, если пользоваться несколько архаичной формулировкой, мышления к бытию) не входит в содержание предмета философии. Однако, вместе с тем, Вы сами пишете: "ФИЛОСОФИЕЙ является отражение всеобщих свойств, присущих всем явлениям мира, что выражается в возможности ее научного строения с включением эмпирических и теоретических процедур". Но раз философия - это отражение, то она, как факт сознания (так же как, следовательно, и сознание в целом - которое есть свойство не мозга, но человека), не может быть приравнена к той реальности, которая ею отражается - так же, как Вы не можете рассматривать Ваше отражение в зеркале в качестве однопорядкового ("бытийственно однородного") с Вами самим явления. Если сознание в своей сущности - это отражение внешней для него реальности, то содержание сознания зависит от этой реальности, и, следовательно, сознание есть вторичный, подчинённый внешней для него реальности феномен. И никуда тут не деться от проблематики первичности-вторичности. Если же Вы желаете опровергнуть это фундаментальное представление, то Вы должны полностью опровергнуть понятие отражения, чего Вы на самом деле не делаете. (Более того, Вы пишете о том, что понятие отражения сформировалось исключительно на основе физики вообще и механики в частности. А куда же девать, например, биологическую раздражимость или взаимовлияние человеческих культур?). Если же настаивать на том, что сущность сознания состоит в отражении им самого себя, то ни о какой науке вообще и ни о какой научной философии в частности и речи быть не может - мы попадаем в мир идиота. (Хотя сознание МОЖЕТ отражать само себя (например, именно поэтому возможна психология), но такое самоотражение (включающее отражение индивидом как собственного сознания, так и сознания других людей) постепенно формируется (ещё в детском возрасте) на основе отражения внешнего для сознания мира. Так, маленький ребёнок, пока ещё у него не сформировалось сознание собственного "Я", а, следовательно, и сознание собственного сознания, относится к себе в третьем лице). Хотя писать мне всё это Вам бесполезно - для Вас "нет такого объекта как сознание. Есть воздействия человеческой формы движения на биологическую (на психику человека), результаты этого воздействия и принято отождествлять с некой сущностью, называемой сознанием". Но на самом деле психика человека есть нечто не столько биологическое, сколько собственно человеческое. Сознание - это не только философская, но и частнонаучная (точнее, психологическая) категория, противостоящая в психологии понятию бессознательного. Вы пишете: "свойство сознания ни где не применяется с целью вывода каких-либо практических следствий". Однако психоанализ (и не только он) на практике использует это свойство психики человека, переводя часть содержания последней в сознание из бессознательного. Как Вы, считающий себя представителем научной философии, можете пренебрегать такой наукой как психология? Нужна ли психологам от нас - философов - такая, с позволения сказать, "точность"?
Кроме того, Вы пишете: "В результате исключения мышления из определения субстанции (именно из Субстанции, но не из материи, взятой в бытийственом своем выражении, то есть в качестве конкретных объектов), каковой (в понятийном ее аспекте) в материализме является материя, оно исключается и из числа объектов философского познания". Ну это уж явный и грубый перегиб. У меня, например, к диалектическому материализму советского периода существует прямо противоположная претензия - он СЛИШКОМ МНОГО внимания уделял мышлению, переоценивал значение последнего для многих аспектов философской теории (в частности, это касается теории субъекта). Если сознание (и в частности мышление) зависит от материи, это ещё не отменяет необходимость философского исследования сущности и специфики сознания. Это прекрасно понимали советские философы, активно исследовавшие (правда, не всегда удачно) как индивидуальное, так и общественное сознание, как идеальное, так и духовный мир человека. Однако Вы вряд ли знакомы с этой литературой, ибо Вы пишете о диалектическом материализме: "сознание здесь почти тождественно физическому бытию, но оно все таки понимается как особая ее, "материи", форма". Обращаю Ваше особое внимание на то, что Вы здесь допускаете грубую ошибку. Сознание ни в коем случае не есть материя (или форма (тип) материи). И сознание поэтому не понимается диалектическими материалистами как форма материи. Материя есть объективная реальность. Сознание есть субъективная реальность. А объективное - это существующее вне и независимо от сознания (а нередко и до него). Кроме того, Вы далее пишете: "атрибутивность сознания и есть утверждение особого бытийственного (субстанциального) статуса сознания, а это скрытая констатация факта дуализма". Однако субстанция - это одно, а атрибут субстанции - это нечто другое. Субстанция помимо атрибутов включает в себя и субстрат (носитель атрибутов). Например, живые человеческие индивиды являются носителями, обладателями сознания. "Атрибутивный" же подход к субстанции, игнорирующий её субстрат, строго говоря, вообще не является ни субстанциальным, ни даже атрибутивным, но является внутренне бессмысленным, ибо "атрибуты" не есть атрибуты, если они ни чему не принадлежат.
Когда Вы рассматриваете субстанцию в качестве религиозного понятия, Вы, как мне кажется, переоцениваете степень влияния на философское теоретическое знание культурного (и в частности - идеологического) контекста последнего. Культурные контексты приходят и уходят (оставляя, конечно, свой след), но любое теоретическое знание постепенно накапливается (а начиная с Маркса оно накапливается в философии и в форме науки). Если бы это было не так, то мы бы и сегодня считали Ньютона алхимиком. Что касается понятия субстанции, то культурный контекст его употребления неуклонно изменяется в сторону удаления от вопросов атеизма и религии. Понятие субстанции корректно употребляется не только применительно к бесконечному миру, но и применительно к любому ограниченному, конечному кругу явлений. Когда Маркс в "Капитале" (а марксовское употребление категории "субстанция" в "Капитале" пока что считается среди философов-марксистов эталонным) пишет, что субстанцией товара выступает стоимость, а субстанцией стоимости - абстрактный труд, то здесь нет абсолютно никакого (!) религиозного либо атеистического содержания. Сегодня понятие субстанции обозначает в философии не только и не столько абсолютное бытие, сколько основу того или иного круга явлений (конечного или бесконечного), обладающую признаком самопричинности. Такое понимание субстанции носит не только логически, но и эмпирически, практически проверяемый характер, что позволяет плодотворно использовать это понятие не только в философии, но и в частных науках (так, "Капитал" - это не столько философский, сколько политэкономический труд). Понятие субстанции - это один из мостов, а не преграда, между философией и частными науками. Когда я писал свою диссертацию, посвященную в немалой степени понятию субстанции (в его применении к концепции исторического процесса), то мне, философу-материалисту, вовсе не хотелось пропагандировать атеизм. Моей целью было другое - разобраться с тем, на что именно должен обращать особое внимание еще один мой коллега - ученый-историк, когда он пытается объяснить тот или иной круг исторических явлений. Историк должен иметь тот или иной ориентир (указывающий на историческое явление, обладающее признаком самопричинности) в своем исследовании - просто хотя бы для того, чтобы не запутаться в "дурной бесконечности" причин-следствий. Главная здесь проблема - что именно является таким ориентиром? И это проблема не только исторической, но и вообще любой науки. Однако примеров сознательного употребления субстанциального подхода в науке весьма мало. Тем не менее, весьма часто ученые употребляют субстанциальный подход стихийно, исходя из здравого смысла и научной интуиции. Но здравый смысл в науке - не лучший советчик, поэтому, конечно, лучше, когда субстанциальный подход употребляется в науке сознательно, является предметом теоретической рефлексии. И здесь задача научной философии - не идти поперек науки, отвергая понятие субстанции и ставя тем самым крест на во многом еще стихийных попытках ученых адекватно объяснить предмет своего исследования, а разработать теоретические и методологические принципы употребления понятия субстанции, соответствующие современной (постнеклассической) науке и современному культурному контексту. Кроме того, "материя" и "субстанция" - это действительно разные, хотя и взаимосвязанные понятия, несмотря на то, что Вы пишете: "Определение материи, данное ей в материализме (быть объективной реальностью и т. д.), - это определение не содержания данной категории, а определение субстанции". Еще раз повторяю, что объективная реальность - это не какая-то "уверенность" (как Вы пишете), а не более чем, но и не менее чем реальность, существующая вне и независимо от сознания (и зачастую до него). Это и есть содержание понятия объективной реальности. Понятие субстанции здесь содержится неявно, имплицитно (ибо, если материя не зависит от сознания, то внешний для сознания мир имеет свою собственную, независящую от сознания, природу (сущность), своё собственное, независимое бытие, существует и развивается по своим собственным законам). Однако непосредственно, в явном виде, понятие субстанции не заложено в понятие объективной реальности. Таким образом, в марксистской философии понятие субстанции не имеет самодовлеющего характера, а выводится из понятия материи (объективной реальности), и не наоборот. (Соответственно, понятие "форма (тип) субстанции" выводится из понятия "форма (тип) материи"). Из понятия материи в диалектическом материализме выводятся и все прочие понятия. Вы пишете о категории "материя": "категория не имеющая разработанного философского содержания". Однако на самом деле это самая содержательная категория в системе категорий диалектического материализма, ибо она включает в своё содержание все остальные категории. В Вашей же системе, кстати, отсутствует критерий оценки степени содержательности категорий. Поэтому я могу объявить все Ваши категории пустыми, бессодержательными, и Вам нечего будет мне возразить.
Например, Вы специально нигде не раскрываете сущность столь часто Вами используемой категории "объект". О Вашем объекте ничего не известно - кроме того, что он является феноменом сознания. Отсюда можно сделать вывод, что "объект" у Вас - это всего лишь интуитивный образ, грамматическая категория, а не научное понятие. И на этот туманный образ Вы постоянно ссылаетесь, когда пытаетесь сформулировать научные категории. Я-то как философ-материалист могу объяснить, что такое "объект". Я как раз вывожу это понятие (как и понятие "субъект") из понятия субстанции (см. мои тезисы (пусть довольно сырые) "К вопросу о содержании категории "субъект""), которое, в свою очередь, я (и не только я) вывожу из понятия материи. А Вы вынуждены прояснять смысл Ваших философских категорий с помощью туманных и многозначных грамматических категорий - в силу Вашего нелепого запрета на объяснение содержания одних философских категорий через содержание других. Таким образом, в Вашем лице философия идет назад - от системы философских категорий к механической совокупности категорий обыденного мышления, в которые неуклонно превращаются у Вас основные для Вас философские категории. (Как, например, категория "материя" (точнее, "материя-движение") дается у Вас через категорию обыденного мышления "заполненность". Совершенно, правда, не ясно, ЧТО ЧЕМ здесь заполнено и на сколько процентов?). И это не удивительно, ибо Вы пишете: "На самом же деле философские свойства есть самый универсальный класс свойств, принадлежащих всем объектам, то есть всем образам мира, идентифицируемым нами на бытовом уровне в качестве объектов или вещей". Т.е. философия-то у Вас скорее бытовая, чем научная.
Науку от обыденного мышления отличает, помимо прочего, присутствие теоретической рефлексии над своим предметом (опирающейся, конечно, на практику). Вот вакуум мы на бытовом уровне идентифицировать не можем, даже тупо смотря в показания датчиков физических приборов как в телевизор (как не можем идентифицировать на бытовом уровне и многое другое, например, абстрактный труд). Не поэтому ли Вы рассматриваете вакуум в качестве "ничто" и границы познаваемого мира? "Мир, данный нам в ощущении и при помощи приборов, оказался не бездонным – он ограничен. Ограничен и по сложности, и познавательно". Я не буду говорить за всех физиков, но некоторые физики нашего университета всерьез рассматривают вакуум не в качестве ничто, а в качестве нечто, причем чрезвычайно сложного нечто. А философы нашего университета всерьез работают над концепцией субфизической формы материи (точнее, первой из бесконечного ряда субфизических форм материи), которая, возможно, представлена уже в вакууме. "Первой из бесконечного ряда", поскольку невозможно представить наличие какой-либо "первоматерии" - некоего бесструктурного нонсенса.
Далее, как мне кажется, Вы абсолютизируете роль науки. (А ведь мудрость знает свои границы - пусть даже относительные; безгранична только глупость). Вы ратуете за "разоблачение любых ненаучных методов познания реальности", но тогда получается, что Вы ратуете за разоблачение искусства, морали, обыденного сознания, а также большинства философов. Человеческое познание (реальное познание истин!) не сводится к науке (хотя наука - это самый мощный познавательный инструмент), и воевать с не-наукой - значит воевать почти со всей культурой, что вряд ли имеет смысл. Вы также противопоставляете науку и мировоззрение, полагая, что философия - это наука, а не мировоззрение (и отдавая тем самым мировоззрение на откуп мифу и религии): "определением философии будет не определение ее как размышления над всеобщими проблемами в системе "МИР-ЧЕЛОВЕК" и не как комплекс принципов познания, как всеобщий метод познавательной деятельности и не как особую регулятивную деятельность разума, и не как науку о чистых формах, а как науку о всеобщих свойствах Мира, объективно существующих и познаваемых, и так же неотвратимо действующих, как и любое частное свойство присущее любому объекту, изучаемому любой другой наукой". Значит, Вы считаете, что человек - это просто часть мира, ничем от остального мира не отличающаяся? Но это совсем не так. Довольно подробно (хотя и далеко не полностью) эта проблема освещена в моей статье "Человек как проблема для науки". Сейчас же я просто укажу на то, что человек отличается от окружающего мира также и тем, что именно человек философствует. И это обстоятельство не может не накладывать отпечатка на научную философию. Если философия не исходит явным образом из того, что философствует именно человек, то это - философия, не адекватная реальности, т.е. не научная. Таким образом, научность философии и её мировоззренческий статус неразрывно связаны между собой. Чем более философия является наукой, тем более она является мировоззрением. Или даже так - если философия выступает в качестве стопроцентной науки, то она одновременно является и стопроцентным (а не ущербным) мировоззрением. (Впрочем, в другом месте Вы выражаете уверенность в том, что у научной философии сможет в будущем в полной мере "проявиться и мировоззренческая функция философского знания, как реального инструмента оптимизации и гуманизации человеческой деятельности". Оставляя за скобками наши разногласия по поводу сущности философской научности, здесь я целиком с Вами согласен). Кроме того, не только материя и сознание, но также вещь (в узком смысле) и человек являются "бытийственно неоднородными", противоположными реальностями. Если для эпохи товарного производства характерно овеществление человека, то для посттоварного производства (к которому сейчас уже постепенно переходит человечество) характерен противоположный процесс развеществления. Поэтому если Ваш лозунг "назад к вещам!", то мой лозунг - "вперёд к человеку".
Вы, Игорь Михайлович, хотели критики - Вы её получили. Однако, пожалуйста, не воспринимайте мою критику (быть может, в чем-то даже и субъективную) в том смысле, что Ваша философия плохая. Отнюдь нет. Ваша философия представляет собой весьма любопытный эксперимент - как можно с рациональных позиций выстроить философскую систему, не прибегая к понятию субстанции и не выводя категории друг из друга. Другое дело, что эксперимент этот, на мой взгляд, не слишком убедителен, переполнен обыденным мышлением и обыденными понятиями, не несущими должной теоретической нагрузки. Тем более не убедительны теоретические основы Вашего эксперимента, ибо Вам так и не удалось доказать необходимость исключения понятия субстанции и необходимость исключения выведения категорий из научной философии. Таким образом, Ваши размышления - это довольно интересная и в чём-то даже поучительная (ибо отрицательный результат - тоже результат) философия, но вряд ли они могут считаться научными. Не отчаивайтесь - среди философов были великие рационалисты, которые, вместе с тем, вряд ли могли считаться учеными (Аристотель, Кант, Гегель), так что широкую нишу в философии как аспекте культуры они Вам подготовили. Вместо того, чтобы растрачивать Ваш нехилый интеллект на борьбу с научной философией, Вы могли бы попытаться с помощью философского размышления оказать содействие нефилософам в решении тех или иных конкретных человеческих проблем. Ведь в философии как в феномене культуры существует много интересного, ценного и за пределами научности. Зачем Вам претендовать на научность, если Вы так цените оригинальность своего мышления? Сугубо оригинальные философы тоже нужны культуре - вдруг они заметят что-нибудь, мимо чего прошла наука, и в том числе научная философия? И ведь замечают!
Так что желаю Вам творческих успехов!
С уважением.
Лоскутов Юрий Викторович.
|
